Откуда вы берёте идеи для своих историй — Эшли Белл
Категория: Новости 16.11.2015Когда меня спрашивают, откуда я беру свои идеи, обычно я говорю, что из магазина идей в Сиракузах, которым владеет одна и та же семья вот уже шесть поколений. Тогда я был наглецом. Теперь — более милосердный. По правде, идеи историй приходят ко мне со всех направлений и на скорости от ползущей улитки до летящей пули.
Предпосылка к «Эшли Белл» не залетела в мою голову созревшей, но ей и не потребовалось несколько дней на развитие. У меня есть друг, Фрэнк Редман, который храбро борется с раком мозга. Я захотел узнать больше о gliomatosis cerebri, раке, который у него, и когда я прочитал о нём, то внезапно возникла идея романа, который начинается с 22-летней женщины, у которой диагностирован gliomatosis cerebri, которой доктор говорит, что ей осталось жить один год, на что она отвечает: «Посмотрим», и через несколько дней её рак переходит в стадию ремиссии, хотя это такой тип рака, который никогда не отступает. Врачи поражены, и с этого начинается движение истории. Я понимал, что этот роман будет о навязчивой идее персонажа о том, чтобы понять, почему она избежала смерти.
Это было немного похоже на исполнение желания, реакции на правду о том, что мой друг был обречён, способ притвориться, что его обстоятельства, возможно, не такие ужасные, как казались.
Но это ещё не история. Это начальная ситуация. Хорошо, и что должно склонять героя — который становится Биби Блэйр — думать о её необъяснимом излечении? Не должна ли она думать, Почему я, почему все умирают от этой болезни, а я нет?
И что могло стать логическим выводом, который она могла сделать? Ну, она могла заключить, что есть что-то, что она должна сделать. В качестве расплаты за свою жизнь. Но что? Возможно… спасти жизнь кому-нибудь ещё? Кому-то более важному?
Теперь мы уже близки к тому, чтобы получить историю. Хорошо, так как эта возможность находится в её голове, что если она ищет медиума, ясновидца, кого-то, любого, кто может указать ей направление? И она получает имя Эшли Белл, сразу после чего становится одержимой спасением этой девушки.
Но кто такая Эшли Белл? Где она? Как её найти? Почему она в опасности? От чего или от кого её необходимо спасти? Что, если медиуму или ясновидящему нельзя верить? Что если Биби кто-то использует, даёт ей задание по причинам, весьма далёким от тех, в которые она верит?
Теперь у нас есть история. Далёкая от завершения. Но история.
На этом месте у меня появилось ощущение, что роман будет эпическим квестом, весьма длинным, и что в него будут включены угрозы и естественные, и сверхъестественные, хотя я всё ещё не знал, ни кто такая Эшли Белл, ни кто может захотеть помешать Биби в её поисках. Всё это, подумал я, придёт ко мне во время написания. Я никогда не составляю схем. Я всегда отталкиваюсь только от исходной предпосылки, от персонажа, который меня привлекает, и смотрю, куда этот персонаж приведёт роман.
Но затем, часом или двумя позже, когда я даже не думал об этой истории, или когда мне казалось, что я не думаю о ней, меня настиг такой восхитительный словесный круговорот, что я прокрутился на своём офисном кресле три или четыре оборота, ржа, как идиот (это ржание я знаю хорошо).
И это та точка, в которой описание источника идеи становится более сложным. Зажигается воображение. Твой мысленный ландшафт проясняется, и каждый возможный шаг порождает ещё два или три.
Я начал делать заметки на планшете, чтобы ничего не забыть, и меня охватил другой круговорот, а затем третий, настолько большой, что я практически слетел с кресла и начал расшагивать с волнением, разгоняя разум.
Мне потребовалось сесть и начать тут же писать. К счастью, я закончил другой проект и мне не требовалось ждать несколько недель, чтобы погрузиться в воды первой главы.
Так что роман вырос из моего беспокойства о друге, из изучения его рака, желания, чтобы у него наступила ремиссия, а затем произошло построение истории, объясняющей, как это может стать возможным. Когда я начал работать над ним, я знал, возможно, 10% истории. А остальная её часть пришла, страница за страницей, таким вот таинственным и возбуждающим образом, ведь лучшие истории практически рассказывают себя сами.
Недавно я сказал, что «Эшли Белл» находится в пятёрке моих собственных самых любимых романов, но позже я пришёл к выводу, что он входит в тройку.
Дин Кунц, 16 ноября, 2015 г.