01Я ехал домой из Лос-Анджелеса после конференции с продюсерами и руководителями сетей. Как обычно после таких встреч, я был в таком настроении: горд тем, что не побил никого тупым предметом, никого не вышвырнул через окно, что штопор из моего армейского швейцарского ножа не коснулся ничьей глотки, но в то же время ругал себя за то, что не сделал все эти вещи. Беседы в студии и в книжных сетях, а также встречи с читателями часто испытывают терпение святых, кем я не являюсь.

По некоторой причине, которую не могу вспомнить, я был в «Форде Эксплорере» моей жены, и на деке для CD были альбомы Пола Саймона и «Саймона и Гарфанкела». Началась песня «Узоры/ Patterns», которую я часто слышал, но теперь строка заинтриговала меня так, как никогда: Моя жизнь состоит из узоров, которые едва ли можно контролировать. Может, я беспокоился о том факте, что кино-ТВ-часть моей карьеры всегда находилась в руках людей, которых я не мог контролировать и которые этого не понимали. В любом случае, я был поражён мыслью о том, что история о ком-то, чья жизнь управлялась узором, который он не мог контролировать, может быть захватывающей и тревожащей — и что-то, с чем каждый читатель мог бы себя идентифицировать, потому что мы все время от времени ощущаем, что теряем контроль над своими жизнями.

Но что за узор? Это должно было быть что-то, что персонаж должен был осознавать и при этом не мог игнорировать. Этот узор при каждом повторении должен был делать его жизнь более опасной. Это должно было быть полностью вне его контроля, что-то, что он должен был выносить и выживать, но то, что он не мог решить собственными действиями; другими словами, это не должно представлять смертельную угрозу и не должно требовать от него поиска и нахождения внутри себя мужества и философичной мудрости, чтобы спешить дальше.

Пока я ехал на юг по шоссе 405, я решил, что в ночь рождения главного героя (со временем его будут звать Джимми Ток) кто-то должен предсказать пять неопределённых переломных момента в его жизни, пять «ужасных дней», начинающихся с того времени, как ему исполнится двадцать. Но кто должен это предсказать? Не медиум или что-то настолько же предсказуемое. А что, если… дедушка Джимми находится в больнице, где рожает мама Джимми, умирает от инсульта в то время, когда рождается его внук? Дедушка не может говорить днями — но внезапно он садится в кровати, испуганный, и предсказывает пять ужасных дней. Это может быть очень драматичным. Отец Джимми носится туда-сюда между комнатой ожидания отца, где должен вскорости узнать новости, что он отец, и отделением интенсивной терапии, в которой умирает его собственный отец. Большая драма в качестве начальной ситуации.

Хорошо, теперь я на десять миль ближе к дому, но теперь другая проблема с завязкой. Почему кто-то должен поверить предсказаниям дедушки, если он никогда не показывал способностей медиума прежде? Очевидный ответ пришёл ко мне где-то через полмили после этого: дедушка должен сделать другие предсказания, которые упрочат их истинность. На своем смертном ложе он также предсказывает пол новорожденного, точно определяет вес, рост, а также тот факт, что он родится со срощенными пальцами, с врожденной особенностью, при которой пальцы ног или рук слипаются друг с другом (в случае Джимми, несколько пальцев ног) и должны быть разделены хирургическим путём. Все эти предсказания сбываются той же ночью, так что предсказание о пяти ужасных днях, первый из которых случится, когда Джимми исполнится двадцать лет, должны восприняться серьёзно.

Как и всегда, пытаясь объяснить, откуда пришла идея истории, мы сейчас подходим к моменту, который не поддаётся объяснению. Я проехал не более тридцати миль, в течение которых у меня сформировалось ядро истории, и я проработал вспомогательные детали, но по причинам, которые я никогда не смогу установить, в моей голове возникли четыре строчки из поэмы Лорда Байрона «Томасу Муру»: Здесь тоска по тем, кто меня любит, И улыбка тем, кто ненавидит; И какое бы небо надо мной ни висело, Здесь суть каждой судьбы. Это было отношение, которое должен был пронести главный герой через все свои мучения; он должен быть добрым парнем, испуганным, но отважным, и эта должна быть отменная история, и одновременно тревожная, которая должна быть также практически юмористическим романом.

А тематика? Какова правда о состоянии человека лежит в сердце романа? Это пришло ко мне мгновением позже, и снова в виде строк из поэму, на этот раз за авторством Энн Бронте: Он тот, кто не отважился хвататься за шипы / Никогда не завоюет розы. Другими словами, всё хорошее в жизни требует принятия рисков. Позже другие темы будут завязаны с первой, но я был уже готов начать.

Дин Кунц, 15 октября 2015.

Иточник: Where Do You Get Your Story Ideas? – Life Expectancy